Знай наших

Гагарин Юрий Алексеевич. Часть четвертая

Автор – Ирина Деребенко

О серьёзности намерений командования отобранные в отряд лётчики могли судить по тому, что их начальником стал генерал Каманин, а в начале марта 1960 года их, простых лейтенантов, повели знакомиться к маршалу ВВС Вершинину – затевалось что-то крупное и секретное.

Каманин Николай Петрович

Вершинин Константин Андреевич

14 марта у космических новобранцев началась новая жизнь – их доставили на территорию будущего Центра подготовки.

Центр подготовки космонавтов – сейчас носит имя Гагарина

Каманин вспоминает о своих первых воспитанниках: «Я провожу с ними занятия, мы вместе занимаемся спортом, едим за одним столом, играем в шахматы, смотрим кино. Все они доверчиво и с уважением относятся ко мне, а я начинаю подмечать их сугубо индивидуальные черты и интересы. Вчера, например, когда мы все после ужина пошли в кино, Титов попросил разрешения не идти с нами, а почитать Пушкина — оказывается, он увлекается поэзией и много читает. Попович, Николаев, Быковский и Нелюбов прилично играют в шахматы, иногда садятся и за преферанс. Юра Гагарин безразличен к картам и шахматам, но увлекается спортом, не оставляет без внимания остроумного анекдота или веселой шутки».

В предполётной подготовке были вращения на центрифуге – так моделировали перегрузки; десятидневное пребывание в сурдокамере – на тот случай, если корабль выйдет на смещённую траекторию и его не удастся затормозить, пилоту придётся летать 10-15 суток внутри, по сути, «консервной банки» - для новобранцев это было разновидностью психологической пытки; месячная парашютная подготовка: 40 сложных прыжков с разной высоты, в том числе затяжных, ночных, с приводнением, с нераскрывающимся основным парашютом – сопровождавшиеся сломанными ногами и чудом избегнутым приземлением на ЛЭП.

Каждый раз приходилось преодолевать себя, ведь отказаться от дальнейших тренировок, означало струсить.

Один из инструкторов – Максимов вспоминает, как проводил одно из первых занятий, он объяснял устройство и укладку парашюта: «…минут через 20 подходит старший лейтенант Гагарин и просит самостоятельно уложить парашют, следом подходит Леонов и тоже просит самостоятельно уложить парашют». Максимов рассердился на торопыг и велел укладчику хорошенько погонять этих храбрецов, а если не справятся, то отстранить от завтрашних прыжков. Однако через некоторое время укладчик доложил, что парашюты уложены правильно.

Гагарин и Максимов Михаил Ильич

Леонов Алексей Архипович

Алексей Леонов вспоминает: «В эти работы с парашютом мы вкладывали уже несколько другой смысл: а именно как тренировка… к действиям в экстремальных условиях…».

Психологи считают, что парашютная подготовка развивает многие необходимые космонавту качества – мужество, способность действовать в состоянии стресса, и многие другие.

Предстояли испытания в невесомости: космонавтам надо было выполнить три полёта – в первом знакомились с состоянием невесомости, отрабатывали ведение переговоров, во втором – изучалась координация движений, возможность приёма пищи, в третьем – регистрировались физиологические параметры.

Все результаты тщательно анализировали медики. Не обходилось и без проверок: в качестве эксперимента в пищу добавили препарат, от которого у всей группы разболелись головы. На утреннем осмотре честно сказал, что не может работать из-за недомогания только Гагарин, остальные побоялись быть дисквалифицированными по здоровью. Медики оценили поступок Юрия Алексеевича. А занятия в тот день отменили.

Роберт Барани

Главным «пугалом» у кандидатов в космонавты был концентратор ускорения – кресло Барани. (Роберт Барани – отоларинголог XIX века, изобретатель устройства для проверки вестибюлярного аппарата. Вестибюлярный аппарат регулирует равновесие человека и отвечает за его ориентацию в пространстве.) С виду вполне обычное кресло, только металлическое, на одной массивной опоре. Испытуемого пристёгивают к креслу и начинают крутить: минута вращения, минута отдыха; нужно выдержать пятнадцать вращений. Многие не выдерживали – тошнота брала своё…

Кресло Барани в музее космодрома Байконур

Центрифуга или карусель помогает приучить тело к перегрузкам – тело вдавливается в кресло, дышать становится всё труднее, ни руками, ни ногами невозможно пошевелить, ощущение, что тело придавила чугунная плита

фрагмент из фильма «Первый рейс к звездам»

Бывали испытания, которые вначале казались даже приятными, например, качели – садишься, и тебя начинают раскачивать. Сначала все улыбаются, даже смеются, шутят с медиками, а минут через 20 становится уже не до смеха.

Или укладывают на стол, привязывают, так лежишь, молча 20, 30, 40 минут, потом вдруг стол опрокидывается и подопытный оказывается вниз головой и продолжает висеть также долго, а в это время множество приборов считывают показания с твоих органов.

Был ещё вибростенд – обычное кресло, которое начинает вибрировать, так, что у большинства зуб на зуб не попадает.

Или барабан – круглая палатка, внутри кресло на неустойчивой опоре (на резиновых подушках), стенки расчерчены наклонными чёрно-белыми полосами, когда барабан начинает вращаться, создаётся впечатление, что вращаешься ты сам – и главная задача не упасть с неустойчивого кресла. Такие впечатления остались у первых космонавтов о подготовке.

Юрий Гагарин вспоминает о пребывании в сурдокамере: «Отрезан от всего мира. Ни звука, ни шороха. Никакого движения воздуха. Ничего. Никто с тобой не говорит. Время от времени, по определенному расписанию, ты должен производить радиопередачу. Но связь эта — односторонняя. Передаешь радиограмму — и не знаешь, принята она или нет. Никто тебе не отвечает ни слова. И что бы с тобой ни случилось, никто не придет на помощь. Ты один. Совершенно один, и во всем можешь полагаться только на самого себя».

Сохранились документальные кадры о подготовке к полёту первых космонавтов.

фрагмент из фильма «Первый рейс к звездам»

Потом будущие космонавты сдавали экзамен. Юрий Алексеевич нравился руководству, и отряд космонавтов также воспринимал его, как самого подходящего стать первым из них – обаятельный, добродушный, любознательный, отзывчивый, открытый – он покорял всех, кто попадал в радиус его влияния.

Но всё таки, руководство делало серьёзный выбор между Германом Титовым и Юрием Гагариным.

Герман Титов и Юрий Гагарин

Каманин вспоминает: «Все последнее время и сейчас, когда я пишу эти строки, меня неотступно преследует одна и та же мысль — кого послать в первый полет, Гагарина или Титова? И тот и другой — отличные кандидаты, но в последние дни я все больше слышу высказываний в пользу Титова, и у меня самого возрастает вера в него. Титов все упражнения и тренировки выполняет более четко, отточенно и никогда не говорит лишних слов. А вот Гагарин высказывал сомнение в необходимости автоматического раскрытия запасного парашюта, во время облета района посадки, наблюдая оголенную, обледенелую землю, он со вздохом сказал: «Да, здесь можно крепко приложиться». Во время одной из бесед с космонавтами, когда я рекомендовал им пройти катапультирование с самолета, Гагарин отнесся к этому предложению довольно неохотно. Титов обладает более сильным характером. Единственное, что меня удерживает от решения в пользу Титова, — это необходимость иметь более сильного космонавта на суточный полет. Второй полет на шестнадцать витков будет бесспорно труднее первого одновиткового полета. Но новый полет и имя первого космонавта человечество не забудет никогда, а второй и последующие забудутся так же легко, как забываются очередные рекорды… У меня есть еще несколько дней, чтобы окончательно решить этот вопрос. Трудно решать, кого посылать на верную смерть, и столь же трудно решить, кого из двух-трех достойных сделать мировой известностью и навеки сохранить его имя в истории человечества».

К весне 1960 года космический корабль стал реальностью, пока беспилотный, без системы обеспечения жизнедеятельности, без тепловой защиты, но 15 мая состоялся первый запуск. Программу спуска планировали отрабатывать вплоть до сгорания его в плотных слоях атмосферы. Вышел корабль на орбиту и летал, передавая необходимые данные на Землю, но после включения программы спуска, он не пошёл на снижение, а ушёл на более высокую орбиту.

19 августа старт прошёл благополучно – Белка и Стрелка вернулись за Землю. На корабле также находились 12 мышей, насекомые, семена кукурузы, пшеницы, гороха. Хорошо перенёс пребывание в космосе и цветок – он начал распускаться перед полётом и продолжил цвести после приземления.

Белка и Стрелка после приземления

Этот полёт продолжался более 25 часов, за это время корабль-спутник совершил 17 полных оборотов вокруг Земли.

22 декабря новый запуск, авария случилась на 425 секунде полёта. Спускаемый аппарат отделился от ракеты и приземлился в сибирской тайге. Собаки Комета и Шутка остались живы и дожидались спасателей в аппарате.

До первого человека в Космосе побывали 48 собак, 20 из них погибли.

ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ

Свои вопросы, замечания об ошибках, предложения о том, как улучшить проект и просто комментарии Вы можете отправить администратору проекта.

Следить за новостями проекта удобнее всего через группу в контакте.


Знай наших